– Слушай, я сказал, что пришел помочь тебе. Если ты дашь мне то, что я хочу, я сильно упрощу тебе жизнь.

– Дать тебе то, что ты хочешь, – стонет Фурумото. – Что бы это значило?

Когда ярость прошла, Фурумото выглядит совершенно другим. Несмотря на размеры, есть в его лице что-то мягкое, даже женственное. С такой гладкой кожей ему, должно быть, приходится бриться не чаще двух раз в неделю.

Мори кивает.

– А вот что. Ты убил двух человек. Не пытайся это отрицать – нет смысла.

Фурумото и не пытается. – Он только глазеет на Мори снизу вверх, как первоклассник на ненавистную училку. Мори продолжает:

– Теперь мне нужно знать точно, что случилось, почему и как, с самого начала. Помоги мне в этом, и заслужишь хорошее отношение полиции.

– Хорошее отношение?

– Да. У меня есть высокопоставленный друг, который всем этим займется. Нужно только приехать со мной в Синдзюку и прийти туда. Никакой шумихи, никакого телевидения, и нет нужды впутывать Танигути-сана.

Фурумото какое-то время молчит.

– За такие преступления смертная казнь полагается, – бормочет он наконец.

– Не в твоем случае, – возражает Мори. – Смертная казнь – для закоренелых преступников. Если будешь готов себя защитить и покажешь искреннее раскаяние, все будет о'кей.

– Вы думаете?

– Уверен.

У уверенности Мори есть и другой аспект, о котором он не упоминает. Тот, кто ведет себя, как Фурумото, имеет все шансы убедить власти в своей психической недееспособности.

– Ну давай же – рассказывай. Начни со смерти Хироми. Как она связана с Миурой и Наканиси?

Глаза Фурумото загораются злостью. Он не сразу находит слова. А когда находит, они сыплются яростно и отрывисто:

– Связь? Но ведь это очевидно, нет? Они, эти люди, ее и убили!

Мори таращится на него в недоумении:

– О чем ты? Разве девочка не убила себя сама?

– Так все говорят! На самом деле…

За плечом Мори – тихий шорох. Глаза Фурумото расширяются. Мори разворачивается, но слишком поздно. Из-за ряда кимоно выскакивает человек, и Мори растягивается на полу. Пытается откатиться, но его настигает удар ногой в челюсть. Какое-то время оглушенный Мори лежит лицом вниз на холодной плитке. Потом Фурумото накидывается на него, прижимает коленями к полу и сжимает шею ручищами. Тело Мори выгибается аркой лука. Он хватает ртом воздух, молотит ногами, корчится, пытаясь высвободиться. Ничего не выходит – ему не стряхнуть эту хватку на шее, эту раздирающую боль в плечах. Фурумото, рыча, усиливает давление.

– Хватит!

Лоб Мори стукается об пол. Затуманившимся взглядом он видит, что на него сверху вниз смотрит Танигути.

– Я все-таки не понимаю тебя, Мори-сан. Ты пытаешься сделать как лучше, и все время делаешь как хуже.

– Хуже для кого? – хрипит Мори.

– Для всех, – отвечает Танигути, медленно качая головой. – Прежде всего – для себя самого.

Двадцать один

Джордж Волк Нисио прислоняется к стене – зубочистка во рту – и безутешно взирает на большую деревянную дверь с резьбой: драконы; извивающиеся змеи; скрежещущие зубами собакольвы. По ту сторону двери – старый босс, юный принц, дюжина самых доверенных людей, представители западнояпонского отделения. Снаружи в холле – младшие члены: сплетничают, читают комиксы, играют в маджонг. [49]

Внутри: власть и уважение.

Снаружи: анонимность, ненужность.

Что обсуждается? Мнения младших разделились. Некоторые говорят – контракт на строительство свалки токсичных отходов на Кюсю. Другие – проблема с корейскими группировками, которые нагло претендуют на большой кусок Кубка мира по футболу. Джордж полагает, что они собираются объявить открытую войну против «Объединенного процветания». И если бы не неудача с этими иностранными шлюхами, он бы сидел там и слушал, давая советы всякий раз, как спросит старый босс.

Джордж раскусывает таблетку бензедрина, запускает в свою челку стальную расческу. Перед ним, чавкая лапшой и болтая, сидят на корточках двое юнцов.

– Той ночью, типа, стрельба была в Синдзюку. Чувак словил две пули.

– И как? Профессионал?

– Не-е, вряд ли. Какой-то идиот, застрелил не того, а потом перепугался и сбежал по улице, где было полно народу.

Хихиканье.

– Надо чё-то делать. На улицах стало опасно, да, Волк?

Юнец поднимает обезьянью мордочку, хихикает. На губах Джорджа тень улыбки. Ему нет нужды разговаривать с юнцами, у которых вместо мозгов тофу, которые не сделали и десятой доли того, что сделал он, – и никогда не сделают. А покушение на Мори – просто неудача, и беспокоиться не о чем. В следующий раз он сделает все наверняка. Он вложит дуло в рот Мори, насладится его хныканьем и мольбами. А потом уставится прямо ему в глаза и спустит курок.

Покончив с Мори, он сделает себе новую татуировку. Пойдет к парню в Уэно, лучшему художнику во всем Канто. Джордж уже знает, какую татуировку он хочет. В середине спины – голова волка, из пасти течет слюна, цвета – золотой, малиновый, черный. Подходящая эмблема духовного возрождения Джорджа Волка Нисио.

Большая деревянная дверь распахивается. Появляется старый босс – с мрачным лицом, такой суровый в своем темном кимоно. За ним юный принц: новенький итальянский костюм, пышные волосы, самодовольная улыбочка. Старый босс рявкает приказ. Младшие вскакивают на ноги, выстраиваются в две линии. Низко кланяются, а гости проходят тем временем мимо них к выходу. Комната звенит ритуальными возгласами прощания. Джордж одобряет. Это традиция, так все и должно быть.

После того, как гостей провожают к лимузинам, Джорджа приглашают в большую комнату. Старый босс сидит во главе стола. Он смотрит в пространство, постукивая закрытым веером по тыльной стороне руки. Юный принц стоит рядом с ним руки в боки.

– Срочная работа по транспортировке, – говорит старый босс устало. – Ты должен немедленно отправиться в Яманаси.

– Курортный проект под угрозой, – резко говорит юный принц. – Если бы ты не потерял тех шлюх, все контракты уже были бы подписаны.

Джордж виновато сглатывает. Вот, значит, по какому поводу было собрание – переговоры по курортному проекту пошли наперекосяк. Теперь Джордж понимает, почему старый босс так мрачен. Это проект на 50 миллиардов иен, с увесистой политической подоплекой. Согласно проектной документации, там будут залы для съездов, высокотехнологичный пляж с искусственными коралловыми рифами и лыжными дорожками под крышей, модели знаменитых европейских зданий в натуральную величину, где поселятся 20 тысяч «серебряных граждан» – мозги уже прогнили, в постели ссутся. Если все пойдет хорошо, проект может принести синдикату много лет выгодной работы: выгнать местных жителей и скупить их недвижимость; заплатить экологам, чтоб убрались; удостовериться, что выбраны те политики, которые нужны; организовать строительных работников в профсоюзы; договориться с картелями; нанять проституток; создать «крышу» для магазинов и фирм.

– Приготовлен специальный подарок, – говорит старый босс. – Ты должен обращаться с ним крайне осторожно, не выпуская из виду ни при каких обстоятельствах. Понятно?

– Понятно!

Джордж, пятясь, выходит из комнаты с маской униженной улыбки на лице. Он ждет снаружи двадцать минут, потом юный принц снова зовет его в комнату. На столе – каменный Будда высотой в метр. Джордж не очень много знает про антиквариат – старые вещи унылы, как и старые люди, – но стертые черты статуи говорят о том, что она очень древняя и очень дорого стоит. Джордж бережно берет ее на руки, поневоле делая два шага назад. Статуя гораздо тяжелее, чем он ожидал.

– Осторожно! – ворчит старый босс. – Это хрупкая вещь, ее надо все время держать вертикально.

Юный принц кладет ладонь на щеку Джорджа, притягивает его ухо к своему рту.

– Позаботься об этом лучше, чем о тех шлюхах, – шепчет он. – Если не сделаешь этого, тебя ждет путешествие на вертолете в один конец.